Я изучаю оружие в контексте эпохи. Много лет я проработал в музейной сфере, что значительно повлияло на мой подход к коллекционированию старых дробовых ружей.
С одной стороны я, как и многие коллекционеры, стараюсь приобрести в коллекцию редкие модели ружей, изделия известных фирм и оружейников, интересные механизмы замков и варианты конструкции ружей. Конечно, радуюсь хорошему и - к сожалению, очень редко - идеальному состоянию найденных предметов. При возможности с удовольствием систематизирую и подбираю ряд вариаций исполнения и модификаций конкретной модели ружья.
С другой стороны, немаловажной (и далеко не второстепенной!) лично для меня является возможность раскрыть исторический контекст, в котором существовал тот или иной предмет из моей коллекции. Историческая эпохи, ушедшие времена, спрятанные в старом ружье, открываются совершенно по-разному.
Одинаковых случаев не бывает. Судьба каждого предмета и владевших им людей всегда индивидуальна.Это могут быть личности первого и последующих владельцев оружия, как, например, в случае с великолепным штучным ИЖ-49, принадлежавшему одному из министров СССР брежневской эпохи и приобретенному мной в Москве; или отражение судьбы владельца из городских жителей уральской столицы и нескольких последующих поколений его семьи, прошедших через революцию, эмиграцию и другие испытания ХХ века, открытых в истории ружья W.W. Greener самой дешевой модели, купленного внезапно и по случаю в Екатеринбурге; или рассказ старого охотника с более чем 60-летним охотничьим стажем, в сочетании с загадкой истории найденного в подмосковном городе Видное испанского ружья концерна Trust Eibarres S.A. и собственным опытом изучения истории этого производителя.
Думаю, это следствие именно музейного опыта, когда в диалоге с интересным предметом его состояние как будто отходит на второй план, а многие привычные любителям старого оружия недостатки найденных предметов - следы бытования, работы ружья на сотнях, если не тысячах охот, зачастую следы ремонтов или доработки бывших владельцев - предстают в совершенно ином свете, подчеркивают и дополняют историю и самого предмета, и его владельцев, и времени в котором он был создан, куплен и использовался.
Конечно, найти старое оружие в идеальном или близком к нему состоянии приятно всегда. И любой коллекционер только порадуется такой удаче. Однако наличие следов жизни, времени и использования предмета, иногда могут добавить шарма старому ружью. Отличным примером здесь будет состояние моей кулундинской находки 2024 года - ружья Francisque Darne, талантливого французского оружейника, сына знаменитого Реджиса Дарна, автора уникальной конструкции ружей со скользящим затвором. Ружье в абсолютно рабочем состоянии, но со значительными следами трудной крестьянской жизни. Оружие кормившее, наверное, не одну семью своих владельцев в Европе (а, возможно и в дореволюционной России) и в Советском Союзе, пришло ко мне с вытертыми руками стрелков добела стволами, многочисленными царапинами, вмятинами и забоинами, с замененной ложей - на ухватистую, довольно грубо, но прочно сделанную уже в наши дни, в начале текущего столетия. Этот предмет открыл очень интересную историю семьи Дарн, ее раскола и ухода старшего сына, будущего наследника семейного дела, в самостоятельное плавание, историю запуска им своего предприятия, пережившего и обе мировые войны, и две трети ХХ столетия после гибели Франциска на фронте в 1918 г. Не менее интересен и пока не до конца ясен факт попадания этого ружья в Алтайский край, в Кулундинскую степь, где оно сменило, как минимум трех владельцев и два района.
Конечно, всегда есть грань, за которой предмет даже с самой интересной и подтвержденной историей теряет свою ценность и превращается в ржавый кусок металла, пригодный только на утилизацию. Но во многих случаях, при должном везении, найденные старые ружья способны рассказать многое о своем происхождении и своей жизни.